Президент Медведев и, очевидно, МВД представили россиянам проект нового закона «О полиции», призванного заменить ныне действующий закон «О милиции», и даже предложили гражданам его обсудить.
Что касается переименования «милиции» в «полицию», то оно, данное переименование, – единственное по-настоящему «радикальное» изменение системы органов внутренних дел в проекте закона, предложенного Президентом. Можно сказать, что это переименование – единственное, что в законопроекте полностью и безоговорочно удалось. По большому счету, «гора родила мышь», – вот что можно сказать про эту идею.
Если же говорить серьезно, то в представленном законопроекте плохо буквально все. В нем не реализовано ни одно ожидание общественности, правозащитников относительно реформы милиции. Власть увлеклась ребрендингом МВД, не замечая при этом, что ребрендинг она делает сгнившему на корню, развалившемуся сараю. А кардинальной реформы, как следует из текста данного законопроекта, – нет, и не будет.
Можно подобрать много эпитетов, которые бы верно характеризовали этот законопроект и то, что за ним стоит, но наиболее правильно будет сказать, что в России опять занялись любимым видом властного спорта – строительством «потемкинских деревень». Если единственное, что реально может и хочет сейчас сделать власть для изменения катастрофической ситуации в российской милиции – это переименовать её, то мы, что называется, «приплыли».
Ситуация в российской милиции такова, что никакими одноразовыми реформами проблему уже не решить. Сейчас можно лишь попытаться создать условия, наметить позитивные векторы возможного развития. Это системы государственного и общественного контроля.
Скажем прямо – никакого действенного общественного контроля над милицией в России сейчас нет.
Государственный же контроль – декларативен и неэффективен. Имею в виду в первую очередь контроль со стороны следственных органов при прокуратуре, которые наиболее выпукло демонстрируют свое бессилие при расследовании жалоб граждан на действия и бездействия сотрудников МВД.
Что касается общественного контроля, то общественные советы при местных органах полиции, по замыслу авторов законопроекта, должны функционировать под руководством местного полицейского начальника. Это не общественный контроль, а профанация и издевательство над здравым смыслом.
Издевательски выглядит и пункт восьмой статьи девятой, декларирующий, что «Мнение граждан о деятельности полиции является одним из основных критериев официальной оценки ее работы». Замечательная новация! Но этой фразой закон и ограничивается. Какие мнения, каких граждан, и за какой период времени будут учитываться? Кем? Как, собственно, полиция намеревается их учитывать? Количественно или качественно, по каким направлениям, с учетом каких методик?
Если мнение граждан – это «один из основных критериев оценки деятельности полиции», то почему бы не наполнить этот критерий конкретным содержанием? И, кстати, какие еще «основные критерии оценки» должны применяться для оценки работы полиции? Об это в законе ни слова.
Подобные вопросы не пустые придирки. Если исходить из того, что оценка работы полиции населением – необходимый инструмент общественного контроля, то в таком случае общество вправе ожидать от законодателя подробного и четкого описания механизмов, форм и способов реализации и использования этого общественного индикатора полицейской активности. Но в законе ничего это нет, есть лишь благопожелательные и пустые декларации.
Далее, законопроект расширяет права полицейских до нечетких границ. В том числе и по важнейшему вопросу – применение оружия.
Фактически вводимая в законопроект презумпция законности действий и требований сотрудников полиции хороша в Германии или Британии. А в современной России авторы законопроекта хотят предоставить эту презумпцию и эти безграничные полномочия современным сотрудникам, еще не прошедшим предусмотренного законопроектом обучения и не ставшим, по определению Президента, «профессиональными сотрудниками, которые работают эффективно, честно, слаженно».
Совершенно обойден в законопроекте и вопрос структуры полиции. Почему-то определение структуры отдано на откуп Президенту, а законодатель от решения этого важного вопроса устранен.
Выводы напрашиваются неутешительные. Если законопроект будет принят в представленном виде, то он окончательно уничтожит МВД. А противостояние граждан и сотрудников, обострившееся в последнее время в стране, может принять еще более жесткие формы.
Игорь Каляпин,
Председатель Межрегиональной общественной организации «Комитет против пыток», член Экспертного Совета при аппарате Уполномоченного по правам человека Российской Федерации, член Общественной наблюдательной комиссии по контролю за местами принудительного содержания в Нижегородской области.
>
>
>
>
" alt="">
>
>
>